05/19/06

        Широко известный в узких кругах закон Мерфи гласит: “Если неприятность может случиться, она случается”;  обобщение следствий, сделанное Ш. Нэттерли, утверждает: “Даже, если неприятность не может случиться, она случается”, а расширенный закон Мерфи уточняет, что если могут случиться несколько неприятностей, они происходят в самой неблагоприятной последовательности. Хотим мы того или не хотим, но в независимости от нашего желания с нами происходят события, укладывающиеся в приведенные выше законы.

    ... С утра как-то не заладилось: вначале никак не мог подняться по сигналу будильника. Потом, подняться – то поднялся, но не проснулся и вместо зубной пасты выдавил на щетку крем для бритья. Потом пришлось минут 15  пускать в ванной мыльные пузыри. Позавтракать уже не успевал и оставалось  идти на работу голодным, в расчете, что удастся что-нибудь кинуть на зуб до обеда.  А на улице...  На улице – мерзкая погода,  как бывает часто в наших краях в марте месяце: воздух цвета больничной палаты. И не то, чтобы дождь , но и не туман,- у нас такое явление природы называют “мгичка”. Пронизывающий, сырой, холодный ветер... Бр-р-р... Автобус, естественно, ушел перед самым носом, лязгнув на прощание дверьми и обдав всех, не поместившихся в него, облаком вонючего выхлопа. Ожидать следующего было чревато опозданием на работу. Втиснулся в попутку. До здания уже бежал, скользя по покрывающей асфальт смеси соли и растаявшей наледи, но  финишировал вовремя.

     На 9 часов было назначено заседание Ученого совета. Мои надежды на возможность перекусить рухнули и в голодном животе  урчало до самого обеда. ( Изо всех сил приходилось сдерживать себя, чтобы натощак не наговорить кому-либо резкостей.)

     После обеда позвонили из Москвы,-начальство! - и приказали срочно подготовить и передать им кучу бумаг. Снова головная боль: кому делать, когда делать? И, как-будто специаль- но, на конец рабочего дня было назначено партийное собрание по поводу  очередного партийного съезда  – болтовня непрерывная записных ораторов, развешивание на уши лапши, но присутствовать надо. Проклятье!

     Что за ненормальный день? Неприятности сыпались одна за другой.

Ну, наконец-то – конец работы! С облегчением выскочил из института. Теперь сесть бы в тран-  спорт,-уж какой придется, - и домой. Но день, увы, еще не закончился и цепь неприятностей, словно повинуясь всем законам подлости, не прекращалась.

     Как и следовало ожидать, на остановке стояла толпа желающих, но ехать было не на чем. Оставалась одна надежда – собственные ноги. Заодно стоило бы зайти попутно в магазины

на предмет “ а вдруг где-то, что-то выкинули”. Первый же такой заход оказался результативным: на этот раз “выкинули” тогда еще дефицитную водку “Пшеничная”. У моей дражайшей половины  вскоре должен был случиться день рождения и бутылка “Пшеничной” явилась бы украшением праздничного стола! За одно не помешает купить и бутылочку болгарского вина!

Ненавязчивый советский сервис магазина предложил за отдельную плату, естественно, и пластиковый пакет для моих бутылочек. Наконец-то хоть в чем-то повезло!

    Я продолжил движение  домой уже по бульвару Пушкина. Вечерело и подмораживало. То, что днем представляло жижу, к вечеру постепенно превращалось в лед. Перемещение по тротуару, покрытому скользкой субстанцией, представляло  некоторую опасность. Явно существовал риск разбить бутылки с драгоценной жидкостью. Поэтому мои движения в какой-то степени напоминали движения канатоходца, с той только разницей, что балансировать приходилось  “дипломатом” и пакетом с бутылками.

    Неприятность произошла в точном соответствии с приведенными в начале повествования законами: внезапно у пластикового пакета ниже ручек появилась прореха, которая увеличивалась со скоростью звука, и через мгновение у меня в руках остались только ручки. Вторая часть пакета с глухим звуком опустилась на асфальт... и в весеннем воздухе разлился тонкий аромат великолепной, пшеничной водки. Но самое удивительное было то, что пакет снаружи был сух! И это означало, что содержимое бутылок из пакета никуда не делось! Я поднял голову, оказалось, что из окна “ Пельменной” за моими действиями велось наблюдение, а наблюда- телями были два моих давних приятеля . К стоящим перед ними тарелками с пельменями явно недоставало одного совершенно необходимого компонента и этот недостающий компонент был в моих руках. Ситуацию, правда, осложняло висящее на стене объявление: “Приносить с собой и распивать спиртные напитки категорически запрещается!” Но работники общепита тоже ведь люди: официантка оценила ситуацию, принесла трехлитровую банку, куда мы вылили содержимое пакета, три стакана компота ( для маскировки) и еще три порции пельменей. Принимающая сторона сгоняла в ближайший “супер-маркет”, принесла пузырек  “Столичной” и жизнь потекла по новому руслу!

    Стоя за столиком,-этакий фуршет,- мы  наполнили стаканы смесью вина и водки. Ну, по первой! Поехали! Потом, как водится, пошли воспоминания: мы бывали в месте и в туристских походах и в альпинистских лагерях. Потом добавили еще, потом еще и еще. . Воспоминания продолжились. Однако, ноги как-то сами собой подгинались. Все-таки стояние за столиком и одновременный  прием спиртного слабо располагали к продолжительной беседе. Внезапно один из нас беззвучно и мгновенно, словно поплавок под воду, нырнул под  стол. Баста! На этом встречу друзей пора прекращать.

    Выйти из пельменной по одному не удалось – нужно было найти общий для троих центр тяжести. Обнявшись за плечи, мы двинулись к выходу, протиснулись в дверь и оказались на улице. Вместе мы представляли собой нечто, похожее на триангуляционный знак – такая своеобразная пирамида. Первый квартал так, обнявшись, и передвигались , но дальше наши пути должны были разойтись. Увы, миг этот наступил. Боясь разнять дружеские объятия, мы долго и тепло прощались, договариваясь о будущих встречах. Наконец я оказался один.

    Был, если так можно выразиться, глубокий вечер, народу на улице поубавилось и шанс встретить кого-либо из знакомых понизился. Однако, меня не покидало ощущение того, что вензеля, которые я выписывал, уж лучше бы никто не видел. Почему-то  тротуар то уходил куда-то в сторону, то угрожающе поднимался почти на уровень лица, вобщем вел себя недостойно.

 В голове почему-то упорно крутилась, когда-то услышанная песенка:

                                                  Раз возвращаюсь домой я к себе -

                                                  Улица странною кажется мне.

                                                  Правая, левая где сторона?

                                                  Улица, улица! Ты, брат, пьяна!

 Главное, что упорно сидело в сознании – не уронить, не потерять дипломат. Упорно двигаясь вперед, я приблизился к пешеходному переходу. Оставалось пройти еще квартал, но что за чертовщина? Перед самым переходом дорогу мне преградили два фонарных столба, вкопаных один вплотную ко второму! Возмущению моему не было предела – ну, как такое можно делать?! Я  пытался пройти между ними, но тщетно – столбы были врыты без зазора между ними. Безрезультатно потолкавшись у столбов, решил их обойти. В конечном итоге мне это удалось.Еще немного усилий – и я дома. Наконец-то! Неужели этот день уже закончился? Теперь только побыстрее раздеться, привести себя в порядок и спать, спать..

    В прихожей под укоризненным взглядом жены снимаю шапку, куртку, туфли и носки. Сгорая от ощущения глубины собственного падения, почему-то снимаю здесь же пиджак, брюки, галстук,рубашку. Остатки совести все-таки удержали меня от  дальнейшего разобла-чения. И вот в таком безобразном виде предстаю перед глазами моей тещи, вышедшей на шум...

    Вот вам закон Мерфи со всеми его обобщениями и следствиями!

     На следующий день специально пришел к тому проклятому пешеходному переходу. Вы будете смеяться, но фонарный столб оказался... один! Неужели второй выкопали?